Глава 10



Шестидесятые и семидесятые годы



     В 1965 году в Азееве был открыт аэропорт. На самолете АН-2 (по народному - кукурузнике) можно было за 50 минут долететь до Рязани, кроме того, были рейсы в Ермишь,  и через Касимов в Москву (аэропорт Быково) Открытие аэропорта в Азееве – важнейшее событие. Вначале аэродром был напротив фермы. Помнится, это было зимой, и мы мальчишки, сбежав с уроков из начальной школы на Большой дороге, смотрели как садится и взлетает самолет. В первое же воскресенье посмотреть самолет пришло практически все село от мала до велико. Рассказывал бессменный директор азеевского аэропорта Николай Иванович Стрельцов: летчики на подлете к Азееву на фоне белого снега увидели огромную толпу народа и были очень удивлены. Уж не пожар ли или еще какая беда? – гадали они. Когда самолет приземлился, и все выяснилось, они долго смеялись. Отлетавших в Рязань провожали как космонавтов! Позже народ привык, и аэродром опустел. Во время разлива весной аэродром залило водой, и его перевели на конец Колхозной улицы у нефтепровода, где он благополучно простоял до 1992 года. Сколько же расставаний и встреч проходило  на аэродроме: отсюда молодые люди и девушки уезжали поступать в институты Рязани, сюда возвращались на каникулы и отпуска.



Спорт и досуг молодежи.



     В детском доме было единственное настоящее футбольное поле с воротами, где играли детдомовцы. Иногда состоялись футбольные матчи, где против детдомовцев играли сельские ребята. Там были даже лавочки, в виде трибун для болельщиков. А тренировались сельские пацаны на    в ы п у с к е  то есть месте куда выпускали скот на пастбище. Это было на окраине Нижней Речной улицы, где начинались луга. У сельских было несколько команд, наиболее запомнились команда с Нижней Речной улицы                 ( капитан – Муратов Радик) и команда Большой Дороги – капитан Табеев Спартак.  Спартак был очень спортивный парень, и я бы назвал его неформальным лидером,  около его дома постоянно шли футбольные игры. Машин тогда было мало, и мы играли на пыльной площади напротив аптеки. С одной стороны был молзавод (теперь тут построили мечеть) напротив – столовая  и пекарня. Отец Спартака – Табеев Ханиф работал там пекарем. Как говорится, это было место тусовки. Летом здесь целый день собиралась ребятня, играли в футбол, в лапту. Вечером просто сидели на бревнах, разговаривали. Сюда приходили ребята с Верхней Речной улицы – братья Табеевы Сашка и Борис, братья Рева – Витька, Колька и Мишка, Бекбулатов Мухаммед (Муха). Рядом со Спартаком – дом Табеевых ( их было три брата: Ильхан, Ильдар и Ильгиз),  дальше жили Королевы ( Сашка и Толик), приходили Шишкин Юрка,  Хакимовы, Климачевы  - Анатолий и Лешка, Бекбулатов Рустами другие. Впрочем, Климачев Анатолий был намного старше нас, он в то время уже закончил ВГИК и работал кинооператором на Мосфильме. Кстати, он снял фильмы «Гараж» Эльдара Рязанова, «Свеаборг» и  многие другие. Вообще молодежи тогда в селе было очень много, в школе было по два , а то и  по три параллельных класса. Сидели до темна, рассказывали разные истории, случаи на рыбалке. На улице темно, видны звезды и только ярко освещен  напротив молзавод, там в это время самая работа, то и деле подъезжают молоковозы, слышны голоса и шум. А вот по улице пошел народ, слышен смех, девчонки затянули песню – значит только, что закончилось кино в клубе. Телевизоров тогда не было, и народ дружно ходил в кино. Больше всего Азееве любили индийские и арабские фильмы, в клубе даже мест не хватало.На индийские, особенно пакистанские или арабские   фильмы очень любили ходить татары, даже старики и старухи. Видимо это им было ближе, как мусульманам.  Сначала клуб был старый, потом его сломали и пока строили новый на том же месте, кино показывали в колхозном клубе на ферме.

     Позади молзавода в конце пятидесятых годов сделали плотину, речка разлилась от молзавода до клуба, купались и ребятня и взрослые! Но простояла плотина не долго –однажды  летом, три дня подряд шли сильные дожди, уровень воды поднялся, и плотину прорвало. Вообще, летом речку можно перешагнуть – воробью по колено, но весной когда бурно тает, со всех оврагов шумит вода и речка превращается в грозный поток. Заливает почту,  Нижнюю Речную улицу, пройти туда не возможно. Поэтому в Азееве весенние каникулы начинаются не как у всех школьников в стране, а когда разольется речка. Обычно это происходит в первых числах апреля. И вот мы каждый день  ждем каникул как подарка. Принимал решение о начале каникул только директор школы. Но весна как назло,  какая то не дружная – то тает, то холодно.  Наконец-то  первый день тепло! – солнце печет, жаворонки, скворцы заливаются, ручьи журчат. А вездесущая ребятня уже успели узнать: сегодня директор по пути в школу провалился в снег и промочил ноги, значит с завтрашнего дня каникулы!  Ура! Вдруг выясняется, что сегодня первое апреля и мы не знаем верить нам или не верить -  ведь первый апрель – никому не верь! Наконец то официально объявляют учителя: каникулы!  Так с надеждой, ожиданием и радостью приходили весенние каникулы. Точно такое же романтическое ожидание зимой, когда сильный мороз. Лежишь вечером, и слышно, как гудят провода. Потрескивают углы у дома – вот откуда выражение трескучий мороз! А рано утром уже ждешь у радио: сначала отключают Москву, потом слышен характерный скрип двери – кто то вошел в комнату где включен микрофон. И, наконец, долгожданное: «Внимание родителям и школьникам. Сегодня занятия в школе с 1 по 10 класс отменяются» Ура!!! И мы, несмотря на мороз, мы идем кататься на лыжах с горы. Году, наверное, в 65-ом в январе отменяли учебу дней десять, стояли морозы за 30. Вот какая романтика ожидания была у нас, городские ребята  нам только завидовали. Но вернемся опять в весну. На горе уже проталины, глинистая почва дымится на солнце, земля просыхает, запах дурманящий, и мы идем играть в лапту. Жгли прошлогоднюю сухую траву, пекли картошку в костре (по местному – п е ч а н к`а (ударение на последний слог!) И как бы не берегся – обязательно промочишь ноги – то провалишься в сугроб, а там вода, то перепрыгиваешь речку и опять в воде. Мать ругается – «Опять ноги мокрые, завтра на речку не пущу!» В 1970 году было столько снега, что над забором можно было проехать а лыжах! Весной  разлив был такой, что вода затопила крайние дома  на Нижней Речной  и Московской улицах и подошла к ферме.





Трудовые каникулы



    Каждым летом, когда начинались каникулы, ребята помогали в колхозе на уборке сена. Во-первых это была романтика коллективного труда и во-вторых, это были первые самостоятельные заработанные деньги. Ребята в возрасте 12-15 лет работали на лошадях: верхом возили копны, работали на конных граблях. Девчонки и ребята помоложе  или  кому не хватило лошадей, работали подгребальщиками ручными граблями, ребята постарше вместе со взрослыми копнили копны.. Самые опытное и сильные мужики  метали стога.. В семидесятые годы в колхозе «Верный Путь» было две бригады по заготовке сена: первая бригада  – бригадир Канцеров Ибрагим (Карчай).  Находилась она на Московской улице рядом с домом бригадира и в ней работали ребята с улиц Большая дорога, Московская Ленинградская, Верхняя Речная. Вторая бригада – бригадир Самарин Федор Тимофеевич, она находилась в районе зернохранилища. Во второй бригаде работали с улиц Нижняя Речная , Колхозная , Тукаевская , Русская. Федор Тимофеевич  во время войны был председателем колхоза. Утром все собирались у бригад, подъезжали грузовые машины с лавочками  и погрузившись с песнями и шутками ехали в луга. На берегу Мокши на Исаде, Тетерне, Шокше, Миндерке, Жавлаке устраивались полевые станы, где ночью паслись лошади, стояли трактора. На стане были  деревянные столы со скамейками, где в обед кормили горячем супом из свежайшей баранины с порционным куском мяса,  чаем из шиповника и смородины. Многие оставались ночевать на берегу в шалашах, на вечерней и утренней зорьке ловили рыбу. И хотя в жару было трудно, семь потов сойдет, пока закончится рабочий день, мы любили это время. В обед и в короткие перерывы играли в карты в дурака или козла, купались в Мокше. Закончив примерно за неделю в одном месте, стан переезжал в другое. И так месяц, а то и полтора, в зависимости от погоды. Если начинались дожди, на работу не выходили, ждали, когда будет солнце и сено просохнет. И, наконец, наставал торжественный день окончания лугов, который мы так ждали: в этот день прямо в лугах выдавалась зарплата, кроме того,  взрослым мужикам выдавалась  бутылка водки  на двоих, ребят и девчат угощали конфетами и сладостями. Праздник окончания лугов проходил торжественно и радостно, приезжал председатель. Первого сентября в школе на линейке председатель колхоза вручал всем работающим на лугах подарки: ребятам ситцевые рубашки, девочкам платки, отрезы на ситцевые платья, и всякую мелочевку типа канцтоваров. Было приятно осознавать себя взрослым и нужным колхозу. Но главное не в этом. Привлекала романтика общения, азарт в работе и, конечно, Мокша с ее красивыми берегами, чистой водой, ночевки в шалаше у костра, рыбалка ночью.







       В Азеевском детском доме воспитывалось много талантливых ребят. Один из бывших воспитанников не забыл Азеево и опубликовал своё стихотворение.



Максимов Николай Фёдорович



Ещё в рязанской захолустной деревеньке

я о тебе, Гюльжанушка, мечтал.

Тогда не заработок пахаря, не деньги,

а милостынный хлеб - мой капитал.



Хватало капитала мне всего на сутки.

К утру, бывало, каждый божий день

сума пустой оказывалась, а в желудке

так засосёт - ну, хоть грызи плетень.



Бывают редко сыты те, кто беспризорны.

Когда пшеницей к паперти иду -

рву колоски и тру в ладонях, коли зёрна

повышелушутся - добыл еду.



А беспризорных - ловят. Схватят сонным в сене -

везут всегда в Азеевский детдом.

Азеево - аул татарский. Загляденье

черноволосые татарки в нём.



К артезианскому колодцу, жаждой мучим,

мчу из детдома знойным днём, удрав, -

татарка у колодца в шёлке красно-жгучем,

двенадцать чёрных кос до самых трав.



А там трава - в ауле - только до коленей.

Я пить не стал, пошёл за кралей вслед:

заворожила стать, не видел совершенней.

А было крале той, знать, много лет.



Когда, неся на голове кувшин, свернула

к избе, видал - не девичья щека.

А груди, груди - словно бы два мягких стула,

красиво зачехлённые в шелка.



Дивился стройности красавицы поджарой

не только я, кто мал, влюбясь робел.

Дивился и мужчина с каланчи пожарной:

он смело вслед ей по-татарски пел.



Опнулась, повернулась, радовалась песне,

смотрела в высоту из-под руки.

Поблёскивали с кисти и браслет, и перстни,

с кувшина - только розочки-цветки.



Зелёные рябининки срываю с веток

и мну, грустя: свернула в огород...

Из дома к маме выбежало двое деток,

обеими руками их ведёт.



Проворно, ловко с головы кувшин снимала

и ставила в тенёчке на скамью.

Ещё мальчишкой был, а сердце понимало:

и мне с такой бы завести семью...



В Азееве она была, наверно, гостьей:

и часто приходил, а не видал

потом красавицы там - у неспелых гроздьев...

Но зрел и зрел в мечтах мой идеал.



Все годы жизни, словно лестницы ступеньки,

вели к нему, и вот он явью стал.

Не зря в рязанской захолустной деревеньке

я о тебе, супруженька, мечтал.



1956, 2003.



(nikolai-maksimov@mail.ru)

   

                  









В настоящее время в Азееве проживают татары со следующими фамилиями: Абаевы, Бегишевы, Бекбулатовы, Бегловы, Бурнашевы, Бисеровы, Девликамовы, Енгулатовы, Ерзины, Канцеровы, Каиповы, Муратовы, Урмановы, Табеевы, Танеевы, Танташевы,  Хайруллины, Хакимовы,  Чанышевы, Янбухтины и др.

      Что касается прозвища - они были у всех. Произошло это оттого, что было очень много однофамильцев. Когда-то это были родственники, а теперь давние потомки какого то рода. Наиболее часто встречающиеся в Азееве фамилии, прозвища же принадлежали только одному роду и передавались из поколения в поколение. Например, такие прозвища: (все читаются  с ударением на последний слог) Куян (заяц), Шапка, Шлеп, Патька, Сибой, Сяпой, Кукушка, Малош, Пащай, Асякай, Бодр, Демрай, Керпе (ёж), Алмакай и т.д. Прозвище это признак рода, кто имеет одно и то же прозвище - близкие родственники.